Депутат Законодательного собрания Георгий Любенков рассказал о жизненном укладе старых ангарских сел и об особенностях современного Братска

Вся жизнь депутата Законодательного собрания Иркутской области, члена комитета по бюджету, ценообразованию, финансово-экономическому и налоговому законодательству Георгия Любенкова связана с Братском. Достаточно сказать, что современная история этого города и биография будущего депутата начались практически одновременно. В сентябре 1961 года был дан старт заполнению Братского водохранилища, а через месяц в поселке Порожском, который сейчас уже стал частью города, родился Георгий Александрович. Все свое детство он провел на берегах рукотворного моря, сюда же вернулся после службы армии, здесь организовал свой бизнес и занялся политической деятельностью. Будучи депутатом, он стал представлять в областном парламенте Братск. Причем всегда делал и делает это достаточно активно, бескомпромиссно, а иногда и жестко. Депутат Любенков уверен, что Братск достоин лучшей жизни, и готов постоянно работать для того, чтобы эту жизнь приблизить.

Настоящий бурундук
— Обычно истории братских семей берут начало с 60-х годов ХХ века, когда здесь начиналась комсомольская стройка. Ваша же семья, как я понимаю, приехала сюда значительно раньше. Скажите, Георгий Александрович, а есть ли в ваших семейных архивах какие-то сведения на этот счет?

— Мой прадед по линии отца приехал сюда тоже в 60-х годах, но только ХIХ века. В 1861 году его отправили в Братск на каторгу. Он отсидел 25 лет, а когда вышел на свободу, женился в возрасте 47 лет. У него родились 12 детей, девять из них продолжили род. Мой дедушка — это один из его сыновей. Все они долгожители: прадед умер в 103 года, а дед не дотянул несколько месяцев до своего столетия.

По маминой линии история не менее древняя. Ее предки осваивали острова на Ангаре, основали многие деревни, которые потом, со строительством Братской ГЭС, были затоплены: Филиппова, Лучиха. Они носили фамилию Карнауховы…

— То есть вы из тех людей, старожилов, которых называли бурундуками?

— Да, я бурундук. Самый настоящий бурундук…

— Скажите, а вы застали тот жизненный уклад, который был присущ старому Братску и ангарским селам, или жили уже по новым канонам, присущим комсомольской стройке?

— Я до сих пор помню: идем с дедушкой по улице нашего Порожского, а навстречу односельчане. Все снимают шляпы, кланяются, выказывают почтение. Внутри семьи тоже были особые отношения. Мои прадеды никогда не называли, например, бабу Клашу Клашей или деда Василия Василием. Только Клашенька или Васенька. И в этом было столько доброты, столько искренней любви! Эти люди никуда не спешили, у них не было этого сумасшедшего ритма жизни, но у них было ясное понимание Бога, понимание власти, не всегда совпадающее с официальным. Прадед по бабушкиной линии, коренной сибиряк Гаврила Степанович Лютиков, был священником, и его в 1937 году расстреляли, потому что он вопреки всему продолжал исполнять обряды служения. Кстати, упоминание рода Лютиковых в летописи старого Братска впервые встречается в 1697 году в селе Большеокинск, где они и жили. Мою бабушку тоже хотели арестовать, но обошлось. Некоторые близкие родственники были репрессированы. Но, несмотря на все эти невзгоды и лишения, мои предки не утратили присущего им внутреннего благородства и чистоты, которые сейчас, в более спокойное время, куда-то уходят…

Это была особая категория людей. Сейчас, когда я стал депутатом и активно общаюсь с населением, очень редко, но еще встречаю представителей этого поколения. Обычно это вдовые бабушки, ветераны. Их возраст 90 лет и больше. Им никогда ничего не надо, они за все благодарят, они всем довольны. Убери 15 лет — и это уже другой менталитет, другой взгляд на жизнь. У 70-летних присутствует понимание того, что они что-то заслужили, что-то заработали, а им при этом чего-то недодали.

Рейтинг счастья
— Предполагаю, что у вас к строительству Братской ГЭС должно быть как минимум очень неоднозначное отношение…

— Так и есть. Мы много говорим о том, сколько электроэнергии произвела Братская ГЭС, и радуемся, что она уже 20 раз себя окупила. Но мы не считаем, сколько затопили пойменных плодородных земель, не пытаемся прикинуть, сколько биоресурсов мы потеряли, ведь в Ангаре водились и таймень, и осетр… Да, прогресс не остановить, но всегда ли он во благо?..

— А город Братск, который, по сути, рожден этой ГЭС, — к нему у вас какие чувства?

— У меня огромное чувство любви к этому городу. Если честно, то я мог бы давно уехать отсюда — хоть в Иркутск, хоть в Москву. Но я не могу. Не могу, потому что тут остались могилы моих предков, потому что мне просто нужен этот город со всеми его домами и улицами. Я стараюсь сделать его лучше, насколько это получается. Может, и не всегда хорошо выходит, но, во всяком случае, я пытаюсь честно делать свою работу, и не мне, наверное, судить об ее результате.

— Буквально за пару дней до нашей встречи случайно увидел в Интернете исследования пятилетней давности. Опросили жителей разных городов, насколько они довольны своей жизнью, насколько счастливы в своем городе. И Братск оказался самым несчастным городом России. Он что, действительно очень несчастен?

— Если посмотреть на вещи здраво, то Братск достоин быть очень счастливым городом. Если сравнивать его с красноярскими Канском или Ачинском — городами, сопоставимыми по численности населения, — то они многократно проигрывают нам по уровню благоустроенности, по насыщенности спортивными и культурными объектами. Единственное, чего не хватает Братску, так это нормальной экологии.

По факту же действительно с некоторых пор стало модным уезжать из Братска. Многие считают: раз остался в Братске — жизнь не удалась. Почему так происходит? Приведу один пример. Перед моим домом — газон. Я его периодически подстригаю, и он один такой, подстриженный, на всей улице. И вот подъезжаю я как-то и вижу: какая-

то женщина выгуливает на газоне собачку, и эта собачка сосредоточенно делает на газоне свои дела. Я спрашиваю женщину: «А вы не думали, что убрать надо за своей собачкой?» Она отвечает: «Да мы же в Братске живем! Кто же здесь за собаками убирает?!» Получается, в условном Красноярске убирают, а вот в Братске — нет! Думаю, нам просто надо научиться уважать и любить то место, где мы живем.

Утиная охота
— Как-то мы сразу на философские темы перешли… Расскажите еще немного о своем детстве, о школьных годах.

— Школа была для нас неким центром, вокруг которого строилась вся жизнь. Мы шли с уроков домой, переодевались и возвращались в школу: либо на стадион — играть в футбол, либо в спортзал — покидать мяч в кольцо. Была пионерская комната, где постоянно происходили какие-то события. Я до сих пор испытываю огромное уважение к преподавателям. Если учительница, например, какого-нибудь ученика ударяла линейкой, то всегда за дело. И никто не жаловался, как сейчас, в Интернет посты не выкладывал.

— А помимо школы что вспоминается?

— У меня папа больше двадцати лет отработал капитаном теплохода на Братском водохранилище. Был одним из лучших капитанов, потому что все окрестные реки — Ангару, Оку, Ию — знал еще до затопления. Будучи рыбаком и охотником, он пешком и на лодке прошел эти места. Поэтому, когда вода поднялась, он хорошо представлял, что под водой находится. С семи лет я постоянно проводил время на его теплоходе. Старался чем-то помочь в судовых работах, рыбачил, охотился вместе с ним. До сих пор рыбалка и охота — это мое хобби, и сейчас я приучаю к нему своих внуков.

Мой отец был неформальным руководителем целой команды охотников. В нее входили родственники, друзья, знакомые. Отец собирал всех вместе, и для каждого из них совместная охота всегда была большим событием. Когда отец ушел, наша команда назначила бригадиром меня.

— Как я понимаю, речь идет об утиной охоте?

— Да.

— Вампиловскую «Утиную охоту», как я предполагаю, вы воспринимаете немного по-своему?

— Я очень люблю Вампилова, и мне всегда было немножко жалко, что после его пьесы утиная охота стала неким символом «потерянного поколения». Для меня утиная охота — это всегда праздник. Там собираются интересные, активные люди. До сих пор с нами ездят три ветерана: две женщины и один мужчина. Двоим по 80 лет, одной женщине за 70. Следующим идет наше поколение, потом наши дети, следом внуки. То есть сразу четыре поколения выезжают на открытие утиной охоты.

— Вы про маму не рассказали…

— Мама умерла, когда мне было 22 года. Она была великим человеком, безмерной доброты… Это была огромная трагедия, когда она уходила. Она нам отдала очень много своего тепла, любви. Вечная ей память!..

Старшина танковых войск
— Первая строчка вашей трудовой биографии — это моторист-рулевой сплавного участка. Как вы оказались на такой работе?

— До моториста я был студентом Братского филиала Иркутского политехнического института. Первый семестр я отучился, и мне это дело разонравилось. Я бросил институт, а для того, чтобы не болтался, папа устроил меня на свое предприятие. «Моторист-рулевой» для кого-то, возможно, и громко звучит, но в основном он отвечает за общий порядок на судне, хотя, конечно, при необходимости может заменить капитана. Проработал мотористом я недолго — пошел в армию.

— С каким настроением?

— С нормальным. Более того, я всерьез собирался остаться в армии на сверхсрочную службу и поступать в военное училище. Тогда было много самых разных фильмов — про Ивана Бровкина, Максима Перепелицу, в которых с армией связывались такие понятия, как благородство, взаимопомощь, взаимовыручка. А когда я в армию пришел, в танковые войска, то увидел совсем другие реалии и очень быстро передумал.

— То есть армия вас разочаровала? Зря в армию пошли?

— К армии относятся по-разному. Мне она многое дала в плане того, что там у меня мозги на место встали. Я четко стал понимать, что мне надо от жизни, к чему надо стремиться. Когда я с армии вернулся, уже через три дня был на рабфаке, поступил в тот же институт, откуда ушел, и потом с красным дипломом его окончил.

— А сейчас на танке сможете поехать?

— Легко! В учебке я получил профессию наводчика, а уже в части решил, что хочу обязательно быть командиром танка. А как это сделать? Оказалось, очень просто. Я стал лучшим наводчиком всего батальона, и меня перевели в командиры. В итоге я демобилизовался в звании старшины танковых войск 1-го класса.

Любовь, комсомол и весна
— Чем в институте занимались? Судя по тому, что сразу после окончания вуза вы стали работать по комсомольской линии, вы были активистом?

— Не совсем активистом. Скорее, просто активным студентом. В институте мы с друзьями решили: если нам хочется интересной жизни, мы должны создать ее для себя сами. Сначала мы организовали у себя в группе потешный хор, а через два года — студенческий театр миниатюр. В то время постоянно проходили какие-то конкурсы типа «Любовь, комсомол и весна». Так что нам было где выступать.

— Вы в театре какие-то роли играли?

— Конечно.

— И кого?

— Да всех подряд! Театр миниатюр — это юмор, сатира. Соответственно, и роли были комические. Однажды играл преподавателя. Там был такой сценарий: преподаватель и студенты, у каждого свой свисток, и свои эмоции мы выражали свистками.

Понятно, что мы были постоянно на виду. Нашу активность заметили, и многих из нас пригласили попробовать себя по комсомольской линии. Сначала я работал в группе, потом на курсе и на факультете, а уже затем, после окончания института, в райкоме и горкоме. И сейчас, честно говоря, я думаю, что многое из того, что сегодня у меня есть, мне дал комсомол. Бывших комсомольцев не бывает, вот и я не считаю себя бывшим комсомольцем.

— То есть ностальгия по временам СССР у вас есть?

— Я согласен с одной хорошо известной фразой: у кого нет ностальгии, у того нет сердца. Мы были молодые, активные, у нас были понятные перспективы. И представляете — никто в то время не называл город Братск несчастливым.

— Многие выходцы из комсомола после его развала постарались устроиться на государственную службу. У вас было такое желание?

— Нет, однозначно не было. Я не хотел больше никакой работы в общественных организациях или органах власти. Я увидел, что каждый начал зарабатывать на себя. И я принял эти правила — ушел в бизнес. В Братске тогда было организовано совместное предприятие «Континенталь-Инвест», и меня приняли туда экспертом. Я занимался поставками леса в Японию. Потом начал свое собственное дело. По мере его расширения я пытался его социализировать: мы всегда взаимодействовали со школами и больницами, оказывали им какую-то помощь. Никому об этом старались не рассказывать. И лишь когда я решил избираться депутатом, мне сказали: об этом надо говорить. Я пытался возражать: «Да я не хочу об этом говорить!» «Не хочешь, а надо!» — сказали мне.

Порядочный блондин
— Георгий Александрович, а зачем вы вообще в политику пошли?

— Я занимался производством, строительством, и, по большому счету, политика мне была неинтересна. Но в какой-то момент я понял, что не могу начать новые проекты, потому что мне не дают.

— Кто не дает?

— Власти не дают разрешений, не отводят земельных участков, хотя я все необходимые документы представляю. И вот в какой-то момент мне все это надоело. «Ладно, — говорю. — Если у нас не получается сотрудничества, если вы не воспринимаете меня в моем нынешнем качестве, я изменю свой статус и буду уже разговаривать с вами по-другому». В Братске как раз были довыборы в местную думу, и я пошел во власть. Честно отпахал выборную кампанию, обошел все подъезды в своем микрорайоне, выслушал все жалобы и требования людей. Я конкретно никому ничего не обещал. Просто говорил: «Если вы меня выберете, то я буду работать». И меня избрали. Я составил программу, которая касалась благоустройства дорог, придомовых территорий, других вопросов. Пытался по мере возможности эту программу выполнить. Важно, что я никого не обманул. Все, что обещал, я сделал.

— А вы действительно в каждой сфере молодец?

— Это вы о чем?

— В Интернете лежит ролик — песня, посвященная вам. Она начинается со слов: «Любенков такой один, он порядочный блондин». Вот там и утверждается, что вы в каждой сфере молодец.

— То, что я порядочный блондин, — это правильно. А про молодца… Думаю, невозможно быть в каждой сфере молодцом. Сейчас я вспомнил тот предвыборный ролик. Тогда я избирался в Госдуму. Мы начали предвыборную кампанию за три недели до выборов и, конечно, при таком раскладе не ставили перед собой цель победить. Наша братская молодежная организация ЛДПР искала нестандартные формы подачи кандидата и предложила мне: давайте песню на YouTube запустим.

— Вам песня понравилась?

— Посмеялся. И ребятам был очень благодарен. Раз песня появилась — значит, твои соратники искренне хотели тебе помочь. Им же никто за эту песню денег не платил. Это была их инициатива. В итоге при том небольшом финансовом и медийном ресурсе, который мы имели, мы достигли неплохого результата.

— Один из заслуженных работников редакции, узнав, что я собираюсь к вам, вспомнил, что в областном совете народных депутатов был в свое время такой депутат — Александр Любенков. Это не ваш родственник?

— Это мой папа. Он был депутатом Братского городского совета, а потом два созыва — областного.

— Наверное, какие-то привилегии у вас были. Не помните?

— Помню только то, что, когда папа из Иркутска возвращался, всегда книжки привозил. Депутатам книжки тогда раздавали, они в дефиците были. Вот и все привилегии.

Бюджетные вопросы
— Скажите, Георгий Александрович, встречались ли вам за последнее время какие-то люди, которые вам особо запомнились?

— Последнее время я много общаюсь с депутатами областного парламента. Для меня стало значимым событием, когда после победы на выборах в Законодательное собрание я приехал в Иркутск и начал знакомиться с коллегами по депутатскому корпусу. Каждый из них — это личность. Я никогда не забуду Людмилу Михайловну Берлину. Это был глубочайший человек. От общения с ней я почерпнул для себя много важного. Сейчас я получаю немало позитива, работая с Сергеем Фатеевичем Брилкой, председателем нашего бюджетного комитета Натальей Игоревной Дикусаровой.

— Вот вы говорите про позитив. А разве у вас не бывает конфликтов на той почве, что вы постоянно требуете финансирования для Братска, а денег на все проекты, естественно, не хватает?

— Нет, конфликтов не бывает. Идут постоянные обсуждения, в ходе которых мы находим здоровый баланс. Действительно, моя позиция заключается в том, что Братск недополучает денег. Только за первые шесть месяцев 2017 года налоговые отчисления с территории города Братска в консолидированный федеральный и областной бюджеты увеличились на 2 млрд рублей. А что город получил взамен? У меня есть определенные предложения по участию Братска в федеральных и областных программах. Соответствующие предложения есть и у других депутатов, которые представляют другие территории. И, надо отдать должное руководству и нашего комитета, и всего Законодательного собрания, работа поставлена так, что при обсуждении бюджета голос каждого муниципалитета слышен. И могу заверить вас: никакая территория не забыта.

— Если честно, вы в судьбу верите?

— Да, я фаталист в какой-то мере.

— То есть если что-то надо изменить, но не получается, вы не станете прилагать сверхусилия?

— Надо делать свою работу честно и добросовестно — в той мере, как ты это понимаешь. И тогда не понадобится каких-то подвигов. Да, бывает, что для достижения той или иной цели требуется приложить немало усилий. И не всегда эти усилия дают результат. Но ты можешь себе сказать: «Я сделал все, что возможно». Важно быть честным перед собой. Кого-то мы можем обмануть, но себя — нет.

— А есть что-то такое, что вам в людях не нравится?

— Как бы это банально ни звучало, но я не люблю в человеке лицемерия и предательства.

Дедовская колея
— Георгий Александрович, осталось рассказать о вашей семье. Кто у вас жена, сколько детей?

— Жена — экономист-строитель. Детей трое: три дочери.

— Сына не хотелось?

— Хотелось, но не получилось. У меня в роду с сыновьями всегда было непросто. У моего деда мой папа — пятый ребенок, до этого было четыре дочери. Я у папы третий, до меня было две дочери. Когда у меня родилась третья дочь, я понял, что это колея дедовская, и пятерых детей я, пожалуй, не осилю. Старшая дочь замужем, живет в Братске. Вот она сумела поломать традицию — у нее сразу трое сыновей. Средняя дочь живет в Иркутске, замужем. У нее дочка. Младшая дочь тоже в Иркутске. Она окончила университет, работала в нашем региональном отделении ЛДПР. Недавно состоялись муниципальные выборы. В Ушаковском МО победил наш кандидат Виктор Галицков, и дочь перешла работать в это муниципальное образование. Я своими дочками очень доволен. Всех очень люблю. Они у меня трудяжки. Работают не покладая рук, старших уважают.

— А как вы познакомились со своей женой?

— Есть у меня хороший друг, одноклассник. Вот он меня и познакомил с будущей женой. И я очень рад, что меня судьба свела с Наташей. Браки же на небесах заключаются. Значит, так надо было, чтобы мы с ней обязательно встретились.

— Какие-то семейные традиции у вас существуют?

— Раз в год мы всей нашей большой семьей встречаемся в нашем доме в поселке Порожском. Сейчас он принадлежит моему племяннику, сыну моей сестры. В саду, где у нас росли яблони, стоит большой стол, и мы все вокруг него садимся. Это наш большой праздник семьи, на который собираются все, кто пошел от моего прадеда, Акима Перфильевича. Бывает, что нас за 60 человек собирается.

— Скажите, а вы себя счастливым человеком считаете?

— Да, я счастливый. Меня всегда окружают хорошие люди. Если рядом со мной появляется какой-то нехороший человек, то он быстро исчезает: постоял-постоял, да и куда-то ушел. Конечно, в жизни все бывает: и радости, и горести. На то она и жизнь. Но когда у тебя есть любимые люди, то и горести переживаются легче.

Алексей Елизарьев

http://baikal-info.ru/nam-nado-nauchitsya-uvazhat-i-lyubit-mesto-gde-my-zhivem